а сейчас я буду хвастаться:)

[billiejean]

ТА-Да-ДАДАМ!!

моя первая медалька на Однострочниках!
я так счастлива, передать не могу! Кому-то, значит, нравится, значит, все не совсем плохои все такие милые, чудесный фандом

те самые 512 слов

Микки часто снится сон, в котором он – не простой автомеханик Микки Смит, а бессмертный пришелец, почти супергерой. Он носит черную потертую куртку, в которой очень круто выглядит, и способен починить любую неполадку в чем угодно с помощью всего лишь жужжащей отвертки и слегка самоуверенного пронзительного взгляда. Он путешествует по разным планетам в своей синей будке и спасает мир от монстров и злодеев, всегда проявляя благородство и смекалку. В этих снах Микки чувствует в груди уверенное и сильное биение двух отважных сердец, а в голове у него кружатся в виде золотой воронки знание обо всем времени и пространстве. Ну или как оно там ощущается у представителей его могущественной расы – кем бы, черт возьми, они ни были.

В этих снах у Микки иногда появляется компаньон по имени Джек – обычный наивный паренек, который восхищается Микки и стремится быть на него похожим. Микки любит отпускать удивительно остроумные двусмысленные шуточки и смотреть, как тот тушуется и смущается. А еще Микки знает, что Джек завидует ему, потому что на Микки все обращают внимание – так он хорош, и девушки влюбляются в него пачками, но он всегда скромно делает вид, что не замечает, чтобы не обижать беднягу Джека.

А еще в этих снах все свои подвиги Микки посвящает земной девушке Розе Тайлер.
Это кажется ужасно трогательным – что он, фантастический пришелец с далекой планеты, отважный герой, в которого влюблены инопланетные принцессы и красивейшие женщины галактики, отдал свои сердца простой девушке, которая такая замечательная и необыкновенная, что смогла покорить могущественного таймлорда.

Единственная проблема в том, что Розе из его снов все эти подвиги как-то по барабану. Потому что в каждом сне, где есть она, появляется и этот невыносимый человек с дурацким именем Доктор. Он никогда ничего не делает, просто стоит и смотрит, это раздражает зверски, и лишь присущее ему благородное спокойствие удерживает Микки от того, чтобы не засадить кулаком по этой лопоухой роже.

В конце сна, после того как Микки побеждает очередную внеземную угрозу и всех спасает, Роза всегда стоит между ними. Микки зовет ее с собой и обещает ей звезды, приключения и айфон, рассказывает о далеких планетах и всем таком. Этот же по-прежнему молчит. И всегда в самый важный момент, когда Роза должна, как в кино, бежать через улицу в объятия своего спасителя – то есть Микки – Ушастый протягивает ей руку. И Микки понимает всю бессмысленность своих подвигов, потому что она всегда берет эту руку, и они отворачиваются и уходят, прочь от синей будки и от него. И Микки всегда просыпается, потому что эти подвиги действительно бессмысленны, потому что ненастоящие, и он в них – ненастоящий, да и дело-то вовсе не приключениях и планетах, а в них самих – в нем, в Докторе и Розе.
Сны – отражение действительности, и Микки понимает, что ничего не может поделать ни с тем, ни с другим. Роза всегда без раздумий будет выбирать не его, и даже не путешествия по временам и галактикам, а своего лопоухого Доктора.
И, наверное, пора уже смириться с этим и отпустить ее.

Поэтому, когда через три дня после последнего супергеройского сна Роза возвращается одна, в отчаянии и слезах, Микки без раздумий помогает ей открыть душу ТАРДИС. Потому что в его груди уверенно и сильно бьется одно отважное сердце.

остальное

Девятый Доктор | Одиннадцатый Доктор. Одно дело и одна отвертка на двоих, увлеченно переругиваться, кому действовать первым.
- Отдай, она моя!
- Я здесь раньше появился!
- Я вообще на свет раньше появился, а тебя сюда никто не звал. Какого ты вообще вернулся, если помнил, что уже здесь был?
- Я не помнил, я... случайно.
- Старческий склероз? Прискорбно. Я, пожалуй, подумаю, стоит ли регенерировать.
- Стоит, да. Только так ты сможешь избавиться от этих ушей и стать немного… симпатичнее.
- Эй! Ты хочешь сказать, что я несимпатичный?
- Нет. Нет! Я просто хочу сказать - вернее, тонко намекнуть, что эти уши… стоп. Оставь в покое эти уши, забудь про уши, уши тут совершенно не при чем, забудь все, что я сказал, эта штуковина абсолютно бесполезна, давно пора было сделать красный режим, и открыть уже этот чертов! молекулярный! замок!
- Дай сюда! Всему-то вас всех учить надо.

Одиннадцатый порывается отобрать отвертку обратно, но машет рукой и обреченно вздыхает.
Ладно, в конце концов, младшим надо уступать.

Девятый Доктор| Марта Джонс. "Мы ещё встретимся однажды".
Высокий худой мужчина протягивает ей руку и улыбается совершенно мальчишеской улыбкой:
- Я Доктор, а как твое имя?
Она онемевшими пальцами сжимает его ладонь:
- Марта Джонс.
- Приятно познакомиться, Марта Джонс. А теперь…
- Бежим, - произносит она одними губами одновременно с ним, и они действительно бегут.

Пожалуй, это то, что осталось ей в наследство от Доктора – добровольно влипать в инопланетные неприятности – но теперь ее преимущество в том, что она знает, что делать. И поэтому, едва прослышав о странных убийствах в подземке, она, вопреки здравому смыслу и мольбам матери, начинает свое расследование.

Это один-единственный неизвестно как ускользнувший токлафан, ослабевший, но все еще опасный, и Марта с каким-то ожесточением стреляет в него из электрошокера. Ей не приходит в голову, что он может быть не одним-единственным, а одним из восьми или девяти, и когда ее отталкивает в сторону незнакомец в кожаной куртке с криком "В сторону!", она послушно пригибается и бросается к стене.

Марта собирается отблагодарить его, но слова застревают в горле, когда она видит в его руках такую знакомую жужжащую вещицу и слышит знакомое "Я Доктор".

Они рука об руку выбегают из тоннеля, и едва успевают спрятаться в укрытие, когда раздается чудовищный взрыв. Доктор прикрывает Марту собой, и, едва замолкает последнее эхо, вздергивает ее на ноги.
- Пойти туда одной было чистым самоубийством, - строго говорит он, а Марта, как завороженная, разглядывает его лицо - не слишком симпатичное, мрачноватое, с ледяными глазами - другое, и все же она каким-то шестым чувством с восторгом осознает - это он. Внезапно казавшиеся тогда бессмысленными слова Джека о регенерации и ином лице становятся понятны, а когда-то сказанное Доктором "Я был тогда совсем другим человеком" обретают совсем иной смысл.
- Ты в порядке?
Она часто моргает и выдыхает:
- Да. Да, спасибо.
- Хорошо. А теперь, Марта Джонс, забудь меня и все, что здесь произошло. Больше мы не увидимся.
Она улыбается, провожая взглядом его спину:
- Ошибаешься. Мы еще встретимся однажды.

Дома ее ждет сообщение на автоответчике от главы ЮНИТа с предложение работать у них.
Марта радостно смеется и набирает высветившийся номер.


Девятый Доктор | Роза Тайлер | Микки Смит. Что заставило Доктора вернуться в тот переулок к Розе и Микки и повторить своё предложение?
После ее отказа он, естественно, чувствует разочарование и сожаление, видя отражение своих чувств на ее лице. Ему как никогда рядом нужен кто-то живой и сочувствующий, а в этой девочке столько света, столько жизни. Но ничего не поделать, не может же он насильно отцепить руки этого болвана от нее и силком затащить в ТАРДИС. Хотя, возможно, стоило бы попытаться. Но Доктор просто подходит к консоли и наугад задает координаты и время.
И попадает на какую-то дикую скалистую планету, где в небе парят гигантские ящерицы.
Это завораживающе красиво, и пару минут он просто стоит, глядя в небо, думая, что стоит найти более открытое место, чтобы сполна насладиться зрелищем. Он проходит пару сотен метров и, завернув за очередной валун, видит ТАРДИС. Свою ТАРДИС, в этом он не сомневается, он узнал бы ее и через тысячу лет - только вот он буквально минуту назад оставил ее за спиной. Но все становится на свои места, когда он замечает рядом с синей будкой незнакомого лохматого парня и очень даже знакомую девушку. Они тоже любуются на парящих в оранжевом от закатных лучей небе созданий. Между Розой и незнакомцем (если можно назвать незнакомцем самого себя) практически нет расстояния, они соприкасаются локтями, и это выглядит привычно, тепло и уютно.
Будущий он (Какая это регенерация? Следующая? Еще одна после?) поворачивается к Розе:
- Как долго ты будешь со мной? - и в лице его явственно читается нежность, оно открытое и беззаботное – ни следа вины и мучительного раскаяния, что снедают его сейчас.
- Вечность, - не задумываясь, без тени сомнения, отвечает она.
Они улыбаются друг другу, а Доктор почти бегом возвращается к своей ТАРДИС.

Это вовсе не обязательно фиксированная точка, этого еще может и не быть, но кто он такой, чтобы спорить со временем? На душе как-то легко и радостно, он смеется, пока задает место и время, ни на секунду не сомневаясь, что попадет точно туда, куда нужно.

Девятый Доктор / Роза Тайлер (ER)| Джек Харкнесс (с привычкой ходить по ТАРДИС в одном нижнем белье) | Сьюзан Форман | Йен Честертон | Барбара Райт. Сьюзан, Йен и Барбара заблудились и ошиблись ТАРДИС, а там своя атмосфера. Н+
- Дедушка! Мы вернулись!
- Доктор, где вы? Мы нашли вашу трость! – выкрикивает Йен и ошеломленно замирает. Из-за его плеча выглядывает Сьюзан, потом Барбара, которая с вскриком безуспешно пытается прикрыть Сьюзан глаза. Та не реагирует, продолжая стоять, замерев, как Йен, с приоткрытым ртом.

Перед ними в мягком полумраке, освещаемом цветными вспышками в такт громкой музыке, предстают незнакомые извилистые колонны, похожие на кораллы, светящаяся зеленоватым светом труба и совсем другая консоль, возле которой в кресле сидит похожий на бандита мужчина в кожаном жилете на голое тело. На его коленях удобно устроилась молоденькая блондинка в донельзя открытом платьице, с цветами в волосах и кокосом с трубочкой в руке. Поза очень фривольна и расслаблена, девушка поит мужчину своим напитком, после чего следует нежный поцелуй, а его рука вроде бы невзначай игриво поглаживает ее бедро. Они громко хохочут над тем, от чего, собственно (по большей части) Барбара безуспешно пыталась уберечь невинные глаза Сьюзан. А именно над молодым почти абсолютно голым мужчиной, на котором из одежды только что-то вроде фигового листочка кокетливой расцветки, пушистое боа и огромное сооружение из перьев на голове.
Мужчина исполняет какой-то дикий совершенно непристойный танец, и, едва заметив нежданных гостей, замирает с поднятой в балетном па ногой. Бандит и девушка тоже обращают на них внимание, и бандит крайне поспешно, словно обжегшись, убирает руку с ноги подруги, сложив ладони в замочек и сделав пристыжено-недоуменное лицо.
Следует немая сцена, после которой первым приходит в себя красавчик в перьях.
- Доктор, так мы, оказывается, уже прибыли, и нас даже встречают, - произносит этот бесстыдник и, сверкнув обаятельнейшей улыбкой, протягивает Йену руку, - Капитан Джек Харкнесс! А кто вы?..
Йен, как в трансе, пожимает протянутую ладонь, не зная, как реагировать, когда другой бесстыдник - который в кожаном жилете, мягко освободившись из объятий девушки, вскакивает со своего места и подлетает к ним. Он пытается максимально загородить собой легкомысленного капитана, даже распахивает жилетку, дабы скрыть как можно больше, но в результате обнажает собственное тело – поджарое и бледное. Барбаре, наконец, удается водрузить ладонь на лицо Сьюзан, и парень в распахнутой жилетке, кажется, всячески поддерживает эту идею, выпаливая скороговоркой и сокрушенно и крайне виновато улыбаясь:
- Не то время, не то место! Это ведь не Рио-де-Женейро 2037 года, не так ли? Конечно нет, мы там с вами и не бывали никогда. Так неудачно ошибиться, фантастика! Я прошу прощения – у нас тут подготовка к бразильскому карнавалу, выпили, расслабились - своя атмосфера, сами понимаете. Очень не хочется подавать нехороший пример детям, а особенно – внукам – прости, Сьюзан, так что лучше нам продолжить наше путешествие, а вам – поискать свою ТАРДИС, договорились? Оки-док, всего доброго!
С этими словами незнакомец выпихивает их на улицу, захлопывает дверь, и через пару мгновений ТАРДИС исчезает, оставляя застывших в шоке Йена, Барбару и Сьюзан недоуменно таращиться на пустое место.

- Он назвал его «Доктор»? Как он может быть Доктором? – первой приходит в себя Барбара.
- Да. И упомянул, что я его внучка, и что он нас уже встречал, - бормочет Сьюзан, - а это значит…
- По-моему, это совершеннейшая бессмыслица. Что это вообще такое было? Это ведь определенно была наша ТАРДИС, – Йен сбит с толку и взволнован, - Ее могли похитить? Нам нужно найти Доктора и все ему рассказать.
- Нет, я думаю, не стоит, - задумчиво произносит Сьюзан, - пожалуй, для дедушки это лишняя информация.
- Но, Сьюзан, что произошло?
Девушка неожиданно задорно улыбается и берет их за руки:
- Могу сказать только одно: мой дедушка отлично умеет веселиться и никогда не научится нормально управлять ТАРДИС. Пойдемте.

офф

Девятый Доктор/Джек Харкнесс. Доктор, не сумевший вернуть Розу, дезинтегрированную на игровой станции. Доктор хочет забыться, Джек не может устоять перед соблазном и пользуется ситуацией, пусть и мучается из-за этого совестью.
После того, как Доктор без колебаний опускает рычаг, Джек едва успевает впихнуть его в ТАРДИС за несколько секунд до того, как дельта-волна накрыла бы и их. Единственное, что он смог сделать – стабилизировать ТАРДИС на орбите какой-то мертвой звезды в нескольких сотнях световых лет от эпицентра и беспомощно наблюдать, как Доктор крушит все, что попадается под руку. Он в гневе и горе выкрикивает какие-то проклятья на галлифрейском, сдирает с себя куртку и швыряет ее на пол, а потом уходит вглубь ТАРДИС. Джек не идет за ним, потому что понимает, что им обоим лучше побыть в одиночестве. Он осторожно поднимает кожанку с пола, снимает с перил джинсовую курточку и, сложив их вместе, прижимает к себе.

Доктор появляется спустя несколько часов. Его лицо осунувшееся и постаревшее, у него пустые ледяные глаза и совершенно мертвый взгляд, и это еще страшнее того безысходного отчаяния и криков, что были раньше. Джек думает, что с такими глазами люди режут себе вены и расстреливают невинных прохожих, но это Доктор - он не будет делать ни того, ни другого. Он просто щелкает тумблерами, дергает пару рычагов, отправляя ТАРДИС дрейфовать в открытом космосе, и сухо благодарит Джека. Не за спасение собственной жизни, понимает тот, за спасение ТАРДИС.
А потом поворачивается и уходит.
На этот раз Джек идет за ним - не наугад, потому что точно знает, в чьей комнате сидит Доктор. Он тихо прикрывает за собой дверь и осторожно присаживает на край заправленной светлым покрывалом постели. Доктор сидит, опустив плечи и согнувшись, словно сломанная кукла, и теребит в руках голубой атлас – какую-то из вещей Розы. А потом прижимает ладонь к лицу, и это настолько нехарактерный для него жест – жест беспомощности и безнадежности - что у Джека колет за ребрами так, что больно вздохнуть. По какому-то наитию, не думая, что и с кем делает, Джек осторожно вытягивает из побелевших пальцев гладкую ткань и обхватывает Доктора за плечи, привлекая к себе. Тот безвольно приникает к его плечу и позволяет гладить себя по голове, а у Джека сердце отбивает безумное стаккато – от волнения, жалости, горя и постыдной, такой неуместной сейчас отчаянной жажды, чувства, которое Доктор всегда вызывал у него одним только взглядом.

Джек знает, как сильно будет жалеть об этом, какой ошибкой будет позволить себе взять то, о чем мечтал так долго, о чем грезил едва не с самого момента их встречи. Джек знает, что если он не решится сейчас, второго шанса ему не дадут. Джек знает, что для Доктора это не будет значить ничего – лишь способ забыться хотя бы на краткий срок - и это больно, и будет еще больнее после. Но он ищет губами чужие искусанные губы, обхватывает ладонью короткостриженный затылок, и Доктор позволяет ему.
Они сдирают друг с друга одежду, и это все очень быстро и жестко, хотя должно быть медленно и нежно. Но Доктор не хочет нежности – только забытья, а Джек не может требовать ничего больше. Он дуреет от ощущения гладкой прохладной кожи под пальцами, от веса худого жилистого тела, неожиданно сильного, от загнанного дыхания у себя на шее и поцелуев, которые скорее похожи на укусы. Доктор зол и груб, но Джек понимает, что эти эмоции направлены не на него, и потому не имеют значения. Он слушает сорванные вздохи и стоны и желает лишь одного, несбыточного – чтобы это не кончалось.
Просыпается Джек, естественно, в одиночестве, и следующие несколько дней они ведут себя так, словно ничего не произошло. И Джек знает, что Доктор не притворяется, тогда как ему самому мучительно даже просто смотреть на Доктора без того, чтобы вспомнить, каким беззащитным, почти страдальческим было его лицо и как суматошно колотились его сердца. Еще сильнее Джек мучается от вины – за то, что произошло, и за то, что он хочет повторения. Он чувствует себя последним подлецом, что воспользовался моментом, игнорируя при этом доводы разума о том, что еще большой вопрос – кто кем воспользовался. А желание зудит под кожей, прорывается потеющими ладонями и пересохшим ртом, и Джеку становится трудно даже просто быть с Доктором рядом.

В ТАРДИС теперь нет и следа той легкости и уюта, что были раньше – она мрачна и неприветлива, как и сам Доктор, и у Джека навязчивое, пробирающее до костей ощущение, что они все мертвы. Он тоскует по Розе, совесть и вина дерут горло, а Доктор холоден и далёк, как никогда - почти незнакомец, и это просто невыносимо.

Через шесть дней Джек уходит. Доктор не просит его остаться, просто молча закрывает за ним дверь. И Джек жалеет о своем решении в ту же секунду, как исчезает ТАРДИС.

Много лет, наполненных поисками, опасностями и случайными любовниками, у которых было одно общее – никто из них не был Доктором - Джек пытается забыть. Но даже когда они встречаются вновь спустя столько времени, несмотря на то, что у Доктора уже совсем другое лицо, Джек по-прежнему не может смотреть ему в глаза.

@темы: мое, Doctor Who, l.o.v.e., невыразимая радость, про дашу

Comments

[Delventa]

Молодчинка Ты её абсолютно оправданно заслужила своими прекрасными текстами)

[billiejean]

Delventa, спасиииибо это было так неожиданно, не думала, что когда-нибудь получу собственную медальку