Now if you'll excuse me, I'm going to hell.(с)
Я до сих пор искренне верю, что этого человека нет с нами не потому что он теперь в другом мире, а потому что он сам принял решение уйти в тень, спрятаться и пожить наконец-то для себя. И потому эта дата для меня и всех беливеров – не день смерти великого артиста и филантропа, а начало хоакса.
Мы не можем знать, что было причиной, хотя я по-прежнему убеждена, что без Сони и Тони Мотолы здесь не обошлось. Спасал ли Майкл свою жизнь, или просто выдохся и решил поставить вот такую жирную точку – мне все равно. Единственное, чего я хочу и чего желаю – это чтобы он был счастлив и в безопасности. Осознание, что он где-то сейчас ходит, говорит, улыбается, может, пишет музыку или книги, как раньше, вселяет в меня такое необыкновенно светлое чувство и веру, что есть справедливость и добро, что одна мысль об этом способна сделать день солнечным, даже если дождь. И дело уже не в доказательствах, которые беливеры так кропотливо с трудом насобирали, дело в том, как чувствует сердце.
Мы тебя любим, Майк, мы помним о тебе, мы тебе благодарны за твои уроки и вдохновение, что ты продолжаешь дарить.
Мы не можем знать, что было причиной, хотя я по-прежнему убеждена, что без Сони и Тони Мотолы здесь не обошлось. Спасал ли Майкл свою жизнь, или просто выдохся и решил поставить вот такую жирную точку – мне все равно. Единственное, чего я хочу и чего желаю – это чтобы он был счастлив и в безопасности. Осознание, что он где-то сейчас ходит, говорит, улыбается, может, пишет музыку или книги, как раньше, вселяет в меня такое необыкновенно светлое чувство и веру, что есть справедливость и добро, что одна мысль об этом способна сделать день солнечным, даже если дождь. И дело уже не в доказательствах, которые беливеры так кропотливо с трудом насобирали, дело в том, как чувствует сердце.
Мы тебя любим, Майк, мы помним о тебе, мы тебе благодарны за твои уроки и вдохновение, что ты продолжаешь дарить.
It’s all for L.О.V.E.